В общем-то, история началась с того, что скучающая Хеллстром решила устроиться на работу, которая позволит ей развеяться и не потребует слушать все эти тоскливые доклады ни о чем, которые ЩИТ так любил выдавать за реальную работу. Сатане в Аду хватало этого концентрированного бюрократического уныния, поэтому от необходимости внимать Громовержцам она старательно увиливала, то ссылаясь на неотложные дела (покупка тысячного черного платьица с кружевом безусловно могла считаться именно таким, потому что именно такого в гардеробе у нее еще не было), то забывая включить будильник, то просто с чисто женской элегантностью внезапно теряясь где-то по дороге. В умении избегать того, что было ей не интересно, суккуб достигла такого сверхъестественного мастерства, что ей в пору было организовывать мастер-классы для обучения подрастающего поколения.
Именно поэтому, осознав, что заняться в свободное время надо чем-то приятным и для души, рыжая полистала пару глянцевых журнальчиков, купленных в ближайшем супермаркете, внимательно прочитала объявления на внутренней стороне обложки, прихватила с собой сумку - и спустя мгновение вышагнула из тени на пороге модельного агентства. Длинные волосы, взметнувшиеся за ее спиной, на мгновение превратились в два огненных крыла, но тут же опали, подсвеченные по-летнему ярким, обжигающим солнцем, когда демон проскользнула в открытую дверь, любезно придержанную моргающим охранником. Тот, несмотря на то, что повидал здесь разных представительниц прекрасного пола, среди которых встречались и натуральные афродиты, явно почему-то завис и еще несколько минут смотрел вслед упорхнувшему видению. С тех пор, как к Тане вернулась вся ее сила, таких странных задумчивых взглядов становилось все больше.
И вот там-то, фотограф, слегка пьяный и грустный, рассказал, пока делал портфолио, душещипательную историю о своей пропавшей племяннице, которую за три недели так никто и не нашел, и в голове у демона что-то щелкнуло. Это было не первое упоминание о пропаже детей, которое она слышала за последние пару недель, и все они были действительно странными. Это смертные привыкли считать, что что-то может произойти просто так, Сатана же, изрядно ударенная адским воспитанием, знала, что случайности не случайны. Вот только результат раскопок по криминальным сводкам ее как-то совершенно не порадовал.

***
Вообще-то сначала Хеллстром хотела прийти в ЩИТ и сказать, что они совсем там уже с ума посходили со своими скруллами, но потом, скромненько посидев в приемной у Коулсона, поняла, что ей один черт ничего не светит, и испарилась в неизвестном направлении. Человечество было занято очередной тайной войной, в которую с увлечением игралось, и ему было не до мелких проблем вроде пропадающих детей. Тана не слишком хорошо знала психологию человечества, но с некоторым трудом все же уяснила одну несложную истину: шевелиться оно начинало тогда, когда результат прежнего бездействия начинает жрать города, закусывать островами и на десерт выпивать океаны. Объяснить же, что демоны из Лимба, относившиеся к демонам только постольку, поскольку они по определению не могли относиться к людям, в финале могут скопить столько силы, что добрая часть континента просто провалится в иную реальность, было некому - слушать дочь дьявола никто особо не собирался. Да и не особо тоже.
Почесав затылок и приняв этот скорбный факт, как данность, рыжая вернулась к своему излюбленному способу решению проблем - начала искать мужчину, на чьи сильные плечи можно было переложить ее исполнение. Обычно он срабатывал, так что искать что-то новое Тане пока не требовалось, и она засела внимательно изучать сводки новостей за последние несколько лет. Как правило, именно в местных репортажах находилось упоминание о том, кто, где, как и почему борется с преступностью методами разной степени достоинства, и в этот раз спустя часа полтора созерцания фотографий различного уровня кровавости и неприглядности девушка набрела на упоминание о человеке, называющем себя Карателем. Или это его называли Карателем, а он на этот факт никак не реагировал - там все было сложно, да суккуб и не собиралась в это вникать. Копнув сетевые залежи чуть поглубже и умудрившись даже ни разу ненароком не угробить новый ноутбук, случайно подпалив его в приступе праведного гнева, рыжая звериным чутьем почувствовала - оно. Дело было не столько в несомненной грешности этого загадочного персонажа, сколько в методах, которые он использовал. Живых после его визитов почему-то никогда не оставалось.
Дело, в общем-то, оставалось за малым - просто найти его схрон и с видом полной безмятежности заявиться на порог, но с этим у Хеллстром проблем никогда не возникало. Это полиции приходилось прибегать к разнообразным ухищрениям вроде там пинга телефонов или отслеживания вылета за границу; суккубу достаточно было одной фотографии и немного желания кого-то увидеть, чтобы спустя десять секунд ткнуть аккуратно подпиленным ногтем в карту и оказаться в нужном месте, оставив после себя лишь едва заметный запах горького пепла.

***
Ну вот как-то так, в общем-то, и получилось, что в результате всей этой загадочной цепочки событий суккуб, закинув одну ногу на другую, сидела на металлическом ящике, оперевшись о него обеими руками, а Кастл целился в нее из чего-то, что первым попалось ему под руку. Самым забавным в этой ситуации было то, что сама Хеллстром улыбалась, причем совершенно беззлобно и вполне искренне, с большим интересом глядя густо-зелеными глазами на мужчину - ее редко когда встречали столь приветливо. Возможно, дело было в том, что следовало не появляться из полумрака прямо перед носом у Карателя, а удостоить его каким-нибудь сообщением о своем грядущем визите, но, как известно, гениальные идеи всегда приходят в голову с большим опозданием.
- Привет, - наконец сообщила рыжая и чуть заметно качнула ногой, словно кошка - хвостом. - На всякий случай уточню, что в меня стрелять бесполезно, но срикошетить оно может в тебя же.

Лицо у Карателя было жестким и тяжеловесным, с резкими, загрубевшими чертами. Глаза его не понравились девушке особенно - так смотрят звери, а не люди, причем звери матерые, битые жизнью и выжившие вопреки всему, и достучаться до таких сложнее, чем попасть на прямую аудиенцию к Иегове. Очаровать эту скалу ненависти к преступному миру было явно невыполнимой задачей, и Хеллстром, прикинув сомнительный профит от такой непокоряемой цели, решила, что оно ей и даром не надо. В конце концов, помимо магии в ее арсенале был хорошо подвешенный язык, и при необходимости рыжая могла уболтать насмерть парочку хорошо обученных ораторов, Диогена и пиратского попугая на сдачу, не прикладывая к этому никаких особых усилий. Дьявол, изобретший искусство толкать речи в нужную сторону, не забыл в свое время обучить ему наследницу, заставив ее неоднократно убедиться, что убийственная сила слова зачастую куда опаснее свинца и железа.
- Да ничего. Опусти ты уже эту свою пушку Гауса, я же не собираюсь тебя есть, - фыркнула суккуб, на мгновение обнажив ровные белоснежные зубы, и спрыгнула вниз, бесшумно приземлившись на носочки.
В процессе этого хитрого маневра выяснилось, что мужчине она, девушка, в общем-то, довольно высокая, упирается куда-то в область шеи. Смотреть сидя было удобнее - не приходилось задирать голову, но Хеллстром, кинув еще один очень внимательный взгляд на тот самый металлический ящик, в котором, видимо (ну кто бы сомневался), хранилось еще какое-то оружие, не разложенное аккуратным слоем по единственной здесь столешнице, решила, что поищет что-нибудь более удобное. Можно было, конечно, выцарапать у Касла кресло, стоявшее у того за спиной, но демон смутно подозревала, что ее после этого могут все-таки придушить, наплевав на отсутствие технической возможности это сделать. Поэтому, бросив волосы за спину, Тана заложила руки за спину, покачалась на пятках и пошла вдоль стены с видом полной расслабленности. В принципе, конкретно бункер был еще не самым плохим местом из тех, где ей доводилось побывать за свою очень веселую карьеру железной королевы адского серпентария. Темноват только и сильно вонял сыростью, но в целом жить было можно.
- Меня зовут Сатана, - пояснила она в процессе любопытственного разглядывания какой-то жуткой машинки, напоминавшей переделанный пулемет с несколькими стволами. - Технически меня зовут королева Сатана, но первую часть можно опустить за ненадобностью, поскольку мой дом, слава небесам, от нас сейчас находится на расстоянии нескольких миров. Я прочитала про тебя... В общем, не помню, где именно, но я прочитала, что тебя называют Карателем. Ты ведь... Как это правильно... Герой? Нет. Борец с преступностью на добровольной основе? Что-то вроде чистильщика? И, судя по тому, что происходит с криминальными боссами, которых ты нашел раньше, чем они успели принять ислам самостоятельно, где-то в адских котлах тебя вспоминают с особым трепетом и большой человеческой любовью. - Развернувшись со стремительностью вихря, дочь дьявола обворожительно улыбнулась, глядя прямо в обветренное лицо Касла. - Мне нужна твоя помощь. ЩИТу некогда заниматься делами простых смертных.

Повернувшись к мужчине в пол-оборота, суккуб с интересом посмотрела на него. Иногда люди сами не подозревали, как близко к тексту они делают предположения, кажущиеся на первый взгляд совершенно дурацкими.
- О да. Мой папа тот еще затейник, - не стала спорить она, припоминая милую, ностальгическую такую улыбку дьявола, когда тот с вдохновением пролистывал тяжеленное подарочное издание Библии, которое ему по большому секрету от всех поданных притащил откуда-то из тайных закромов родины братец Михаил. - Собственно говоря, он сам и придумал оригинальность: с его подачи Хева соблазнила Адама плодом, Каин убил Авеля, а Иуда предал Христа за тридцать серебрянников. Ничего нового человечество с тех пор самостоятельно как-то не придумало. Ладно, не суть. Что? Какой ящик? Ну, хорошо, как скажешь. Ящик так ящик.
Хрупкая женская фигурка пропала в одном месте пространства и мгновенно появилась в другом, уже сидящей на многострадальной тушенке и с поджатой под себя левой ногой. Вообще-то обычно Хеллстром старалась не телепортироваться в закрытых помещениях, но прыгать по местным возвышенностям в юбке, пусть даже достаточно длинной, чтобы не подниматься до уровня бедер при каждом движении, было не слишком интересным занятием, поэтому рыжая пошла более простым путем. Пощелкав длинными пальцами в воздухе, она несколько раз прокрутила в голове фразу Карателя, умело игнорируя мрачный тон, окончательно осмыслила отдельные непонятные моменты, внутренне несколько раз согласилась с тем, что-таки да, таки ЩИТ - даже не смотря на наличие в нем очаровательного Коулсона и не менее очаровательной и обаятельной сволочи под названием Старк - был крайне далек от идеала, и решила пойти напролом. На свою беду, Касл просто еще не знал, с кем он связался вопреки всякому своему желанию: отделаться от Сатаны, которая чего-то хотела, можно было только выстрелом себе в голову, и то существовал неиллюзорный шанс, что суккуб ловко вытащит душу беглеца обратно, встряхнет, аки пыльный коврик, и заставит себя слушать до победного конца. В настойчивости эта прекрасная мадемуазель давно превзошла советский танк.
- Фрэнк Касл, я не хотела бы тебя разочаровывать, но в моем распоряжении - половина адских легионов и лично демон смерти. Ты думаешь, что мне потребовался бы смертный человек, чтобы кого-то убить? - чуть насмешливо прищурилась Тана, проводя ладонями по воздуху, отчего тот начал светиться мягким бирюзово-синеватым свечением. - Я сама - палач, если уж на то пошло, но сейчас это неважно. Смотри.
Пальцы демона очертили полукруг и резко сжались, отчего прямо перед ней вдруг повисло небольшое, в полметра шириной, поле, плавно затухающее к краям: новомодным устройствам, позволяющим делать почти то же самое, рыжая не доверяла катастрофически и предпочитала старый и проверенный магический способ. Чуть заметно шевеля губами, девушка прошептала себе под нос строчки заклинания, вызывая из небытия отражение огромного города, и оно медленно, будто выныривая из огромного омута, проступало на поверхности. Хеллстром сдула со лба упругий локон, упорно пытавшийся упасть на глаза, и внимательно посмотрела на свое творение. Спустя секунду, словно устыдившись этого немого укора, карта расцвела несколькими алыми точками.
- Краткий экскурс в историю мироздания отложим на потом, - мгновенно потеряв всякую дурашливость, произнесла девушка. - Просто прими к сведению, что есть такой гадюшник под названием Лимб, и существа оттуда периодически вылезают наружу и начинают творить всякие... Кхм... В общем, вещи, которые не подходят под категорию доброго и вечного. На протяжении последних трех недель по городу пропадают дети, возрастом от пяти до девяти лет. Точки - места, где они исчезли. Их пока не так много, всего шесть, но они будут пропадать и дальше; это подготовка к жертвеннику. Это сложно все объяснить человеку без магии, там куча ритуалов и всего такого, но просто поверь, что результат от этого всего не осчастливит человечество. Не думаю, что гостей тут много, скорее всего, вообще один, а помогают им нанятые люди. Но у них что-то мощное, какой-то артефакт, который мешает отследить их магию, и я не могу понять, где их искать, и детектив из меня так себе - но ты ведь как-то находишь тех, кто не хочет, чтобы их видели.

Медленно, но неотвратимо Сатана начинала закипать. Весь диалог был далек от осмысленности. Конечно, в последние годы на Земле вера в магию изрядно поослабла, многие особо упорные вообще пытались доказать, что ее не существует, но тут, когда у тебя прямо перед носом происходят чудеса, можно было бы уже и не упираться. Этот простой вывод наталкивал на мысль, как на самом деле рыжая мало знала про цивилизацию и как недооценивала баранье упрямства ее отдельных представителей.
- Есть вещи, которые я не умею делать, увы, - развела руками демоница, чуть заметно хмурясь. - Я умею забирать виновных, чья мера зла здесь превысила терпение Его, но я не умею находить других. Явно Ад никогда не вмешивается в дела Земли, таковы правила, поэтому приходится искать тех, кто знает этот мир лучше меня. Я - не мой отец, чтобы знать и видеть все, что происходит во Вселенной.
Несколько очень долгих секунд рыжая молчала, и только по тому, как менялись в полумраке неяркого освещения ее глаза, в которых медленно проступала чернота, заполнявшая мягкую зелень радужки, можно было сделать однозначный вывод, что Карателю-таки не повезло, и своим здоровым прагматизмом он разбудил в Сатане ту часть ее натуры, которую смертным лучше было бы никогда не знать. Ад боролся с человечностью и, к сожалению, ощутимо побеждал. Пока Хеллстром была под, так сказать, домашним арестом, у нее не было подобных проблем, и сейчас она уже отвыкла от того, как кровь дьявола реагирует на любое колыхание гнева глубоко в душе. Где-то внутри, опутанный цепями ее воли и терпения, перенятого от преподобного отца Херона, словно последний подарок, шевельнулся Василиск.
Результат был, в принципе, ожидаемый. Оттолкнувшись одной рукой от деревянного ящика, демон, стремительно теряя внешность обычной, пусть и очень красивой женщины, рванулась к Карателю, наплевав на оружие в его руках, швырнула его в ближайшую стену с силой тарана. Длинные рыжие волосы, мягкими кудрями вившиеся по ее спине и плечам, взмыли в воздух языками пламени, обнажая белые крутые рога на висках - еще одно напоминание о благодатной генетике со стороны ближайших родственников. Тугое крыло, увенчанное на сгибе костяным когтем, вызывавшим смутные ассоциации с драконами, врезалось в шею Каслу, грозя впиться в кожу, и по тому, как его кончик упирался в кадык мужчине, можно было сделать какой-то смутный вывод, что это вовсе не декоративное приспособление для устрашения окружающих.
- Мой отец - князь всего сущего, человек, и я - его правая рука! - рявкнула Сатана. - Если я захочу этот мир - он ляжет у моих ног! Я пришла просить у тебя помощи для того мира, который ты знаешь, но если ты настолько самодоволен и глуп, что не видишь этого, могу оставить все, как есть, и мне все равно, что с ним будет, потому что мой дом - Ад! Законом Его мне приказано соблюдать баланс, и это единственная причина, по которой я здесь!
Резко развернувшись на пятках, девушка отошла прочь, обдав Карателя сладковатым запахом роз, и спустя пару шагов крылья ее исчезли, превратившись в ткань легкой блузки, а рога вновь стали волосами. Повернув голову, Хеллстром окинула мужчину взглядом полного презрения.
- Не знаю, за что вас всех так любит Господь и почему считает своим лучшим творением. Сдается, мы бы распорядись даром любви Его значительно лучше, - произнесла она с таким холодом, что слова грозили замерзнуть в воздухе, оставшись в нем вечным немым укором. - Вам не нужна никакая свобода выбора, потому что вы боитесь ее похуже, чем черти - святой воды.

Тана замерцала, снова будто бы собираясь поменяться, прошипела себе под нос что-то длинное и неразборчивое и вцепилась зубами в собственное запястье. Резкая боль отрезвляла, заставляя демона отступить и покачнуться в своем господстве, после чего можно было уже восстанавливать местные разрушения. Только убедившись, что череп больше не сдавлен тяжестью рогов, - и как их только Асмодей и иже с ним носили, не переставая? - королева немного расслабилась и снова стала реальной, насколько это понятие вообще было применимо в ее случае.
- Никогда. Больше. Не пытайся. Меня. Злить, - Хеллстром подняла руки и запустила в теплые на ощупь рыжие волосы тонкие пальцы, сжала их, тяжело выдохнула, заставляя поднявшуюся глубоко внутри волну адского пламени гаснуть и впитываться обратно в кровь, что ее породила. Ее голос звучал хрипло. - Я и та, другая я - две большие разницы. Гнев открывает дорогу в Ад, и он вырывается наружу. Я не могу... Его держать.
Отняв одну ладонь от головы, девушка сделала кончиками пальцев какой-то быстрый, практически неуловимый жест, и стеллаж, об который она в порыве праведного негодования уронила Фрэнка, мгновенно собрался обратно, слегка поклацав металлическими частями и рассыпанными боеприпасами. Освещение, роль которого здесь выполняла одна тусклая лампа, вкрученная метрах в трех от пола в мутный плафон, внезапно разгорелась сильнее, когда из глаз суккуба ушла, недовольно шурша тысячами голосов из подсознания, тьма, вновь возвращая ей человечность. Сатана чувствовала себя так, словно этой по ней, а не по Карателю, проехался каток любви - ныла спина, ребра, шея и почему-то сердце, которое колотилось в грудину, словно собиралось немедленно вылезти наружу и уйти подальше от этого дурдома, заодно прихватив с собой мозг - раз уж им все равно не пользовались. Поморщившись, демон провела по лицу кончиками ногтей, словно соскабливая с них паутинку, скатала невидимые нити в клубок и бросила его на пол. Несмотря на все усилия, которые прикладывал к воспитанию наследницы отец, дочь никак не могла достичь того уровня сверхъестественного спокойствия и самоконтроля, которые демонстрировал дьявол. Это было невыносимо сложно - женская натура оказалась слишком горяча для подобных испытаний.
Взглядом подтянув к себе табуретку, рыжая посмотрела на нее очень внимательно, после чего несчастный предмет мебели, попавшийся под ее карающую длань, резко переосмыслил всю свою жизнь и превратился в кресло с высокой спинкой, обтянутое черной плотной тканью. Сев на сиденье, демон закинула ногу на ногу, посмотрела на Карателя, потом на карту, все еще вежливым напоминанием о бренности сущего мерцавшую в воздухе, сложила руки на коленях и прикрыла глаза. Теперь не было видно, что зрачок ее все еще мерцает по краю алым раскаленным ободом. Снова поднялась волна раздражения, но на это раз девушка предчувствовала ее заранее, так что успела задушить в зародыше. Не хотелось, конечно, этого признавать, но отчасти Касл был прав: Тане нужна была помощь в этих всех хитросплетениях поиска, в которых она не понимала ровным счетом ничего, и взять ее было особо некуда. Конечно, сам Фрэнк тоже мог бы вести себя повежливее, но королева вообще всегда хотела слишком многого.
- У меня нет бабушки. Есть только дедушка, но Он как-то не особо жаждет меня видеть. Отец говорил, что Он вообще был сильно не в восторге от моего рождения, - буркнула суккуб с легким оттенком горечи. Может быть, у смертных и были свои собственные проблемы, но зато хотя бы с семьями у них были отношения, более похожие на нормальные. - Девять. Их должно быть девять. Значит, еще трое пропадут. Они пока наверняка живы, потому что Кровавой луны еще не было, большинство магических ритуалов проводится именно в такую ночь. Их... Чтобы не вдаваться в подробности проведения, обозначу это убийством во имя жертвоприношения; суть ритуала в том, чтобы вытащить из человека душу и заставить ее своей силой питать Лимб.

Опустив голову, девушка усмехнулась, но промолчала. На самом-то деле, с Капитаном Америкой у них как-то не заладилось. То есть с первым Капитаном, именовавшимся Роджерсом, лично Хеллстром пока не сталкивалась, хотя была наслышана, а вот с тем, кто до определенного момента подменял его светлый образ в этом отделении зоопарка, которое называлось Сопротивлением чему-то-там-непонятному, у них вышла довольно оригинальная история знакомства, и после нее вежливости ожидать не приходилось. С другой стороны, Бартону следовало отдать должное в его отменной выдержке: когда светлый образ суккуба материализовался в его спальне и предложил прогуляться в Ад по очень важным для человечества вопросам, лучник от избытка чувств просто обматерил ее с глубокой фантазией, добавив в лексикон демона пару новых выражений, но не пытался застрелить. Не избалованной по понятным причинам добротой окружающих Сатане такой щедрый жест уже годился за особую доброжелательность и великолепное воспитание.
- Понятия не имею, кто такая Шерон Стоун, но сидеть на табуретке просто неудобно, - коротко пожала плечами девушка, по-прежнему не открывая глаз; в общем-то, сейчас ее мало волновали комментарии Карателя по поводу поведения. - Это ты у нас бравый солдат, а моя нежная тушка, знаешь ли, привыкла жить в комфорте.
Тот скорбный факт, что ее нежная тушка весом в пятьдесят кило могла запросто вынести ядерный взрыв, утопление в океане и полет в космос, Сатана уточнять не стала. Она свято верила в принцип, что в женщине должна оставаться какая-то особая загадка, а практическую неубиваемость всегда можно было выигрышно выставить интересным сюрпризом. Правда, почему-то не все ей радовались, но это уже были их личные проблемы.
- Да какие там подробности? - фыркнула Тана, разглаживая теплыми ладонями подол своей юбки, на которой ей примерещилась какая-то складка. - Я и в глаза-то Его ни разу не видела, не рвется Он общаться с младшим поколением. Некогда Ему - в Раю своих идиотов хватает. Эдем, знаешь ли, застрахован от злонамеренных, но не от идеалистов и радостных психов, что зачастую по разрушительной мощи куда страшнее. Вот с Михаилом встречалась, с Гавриилом... Ладно, неважно. У тебя здесь есть зеркало?
Судя по выражению лица Касла, с которым он посмотрел на суккуба, зеркала у него не было, и рыжая на это на всякий случай еще раз пожала плечами, не совсем понимая, в чем был священный ужас этого невинного вопроса. Она легко могла представить, как можно прожить без всей этой свалки металла в разнообразном его виде, от инструментов до патронов, но вот как можно прожить без собственного отражения, представляла с существенным трудом. Возможно, дело было в том, что для демона зеркало было чем-то большим, чем просто хорошей возможностью разглядеть, насколько правильно наложен макияж. Подманив к себе свою сумку, обиженно лежавшую на том многострадальном ящике с тушенкой, Хеллстром некоторое время увлеченно в ней копалась, на практике доказывая правдивость всех этих анекдотов про пятое измерение в глубинах женских косметичек, после чего вытащила пудреницу, открыла ее и подвесила в воздухе, мало стесняясь его не-материальностью.
Пока Фрэнк говорил, в зеркальце скакали образы: Сатана без всякого труда перескакивала с одной поверхности на другую, выхватывая из памяти стекол, машин, витрин и вывесок все то, о чем он рассказывал. В прочем, ничего особо нового там не отразилось; был ребенок - и вот его не стало, тихо и настолько незаметно, что в первые несколько минут никто даже не понимал, что вообще произошло. Имена, родственники, возраст - все это было неважно, суккуб знала, что для ритуальных жертв главное всегда совсем другое, какая-то неприметная мелочь вроде часа рождения или родимого пятна определенной формы, но разбираться в этом без точного знания готовящейся магии было совершенно бессмысленной затеей. Вздохнув, она протянула руку и захлопнула свою пудреницу, мгновенно упавшую после этого хозяйке на колени.
- Это не котенок, - наконец постановила она, почесав аккуратными ногтями подбородок, - это что-то в форме котенка. Какая-то магия, не могу понять, какая, через отражения не разберешь, масштаб не тот. Судя по ауре - это что-то любовное, какой-то морок с притягательностью. В этом и проблема, ее следы не хранятся долго... Мне обязательно надо сразу попасть на место, где произойдет следующее похищение. Как ты о них узнаешь? В газетах пишут с опозданием в пару дней, это слишком много. Два, три, ну пять часов - максимум, потом не поймаешь, колдовство впитывается в землю.
Встав с кресла, рыжая бесшумно, на мгновение даже слившись с тенью, что стелилась над стеллажами, прошла к столу, моргнула в воздухе, оказываясь за спиной Фрэнка, довольно задумчиво посмотрела сначала на него, потом на ноутбук, потом на его телефон, чуть заметно приподняла одну бровь. Название ей, конечно же, ничего не говорило, но "через полчаса" наверняка обозначало необходимость куда-нибудь идти пешком, а Хеллстром вообще старалась избегнуть такого неинтересного способа перемещения всеми возможными путями. Поэтому, вежливо уточнив, куда надо, и очаровательно улыбнувшись, она подалась вперед, обхватила его руками за шею и исчезла, унося с собой в темноту телепортации как-то разом напрягшегося Карателя. Печальная подвальная лампочка осталась мерцать в одиночестве, отблескивая на разлитом масле.

Вообще, если уж на то пошло, у Сатаны с бывшими солдатами отношения как-то не складывались: боевые действия сворачивали несчастным воякам крышу так, как это не смог бы сделать не один демон, после чего выносить их присутствие дольше получаса было задачей весьма проблематичной. В основном потому, что крайне сложно было предугадать, какое внешне безобидное действие включит машину для убийства - и дьявол знает, как ее потом выключать обратно. По крайней мере, именно об этом печальном факте думала рыжая, стоя за спиной Карателя и тяжко размышляя, двинуть ли ему коленом по позвоночнику, чтоб он от нее отвязался уже со своей попыткой сломать бедной девушке кисть, или до него эта светлая мысль дойдет все-таки без дополнительной стимуляции.
Возможно, перспектива посидеть в приемной у Коулсона, была не такой уж и плохой. По крайней мере, там было мягкое кресло и относительно терпимый кофе, если вовремя отловить секретаршу и выпросить у нее еще сахара. Стоять посреди августовской ночи, уже существенно отдающей ближней сентябрьской прохладой, и чувствовать себя пташкой на прицепе девушке как-то не нравилось. И дернуло же ее вообще начать кого-то искать вместо того, чтобы взять и сделать все самой! В результате, кажется, количество неприятностей только существенно увеличилось.
- Параноик! - совершенно искренне возмутилась Хеллстром, выдрав из руки мужчины свое запястье и теперь на всякий случай ощупывая переносицу, в которую прилетело бронебойным касловским затылком. - Спасибо, что спросил! В следующий раз я тебя поцелую, чтоб не дергался.
Конечно, кости демона могли выдержать даже не то, что удар битой, а прямое попадание из крупнокалиберной снайперской винтовки, но все равно было как-то обидно. Сделала, что говорится, благое дело и сэкономила время. Вот все-таки про дорогу в Ад с этими светлыми душевными порывами давно уже человечество все знало и-таки действительно было право в своих подозрениях. Мрачно посмотрев на Карателя и сделав про себя с женской непредсказуемостью какие-то выводы, королева переключила свое внимание на окружающее пространство, без особого любопытства осмотрела парковку - вполне себе стандартный асфальтовый клочок с припаркованными автомобилями, сейчас почему-то полупустой, - и пожала плечами. Ничего интересного для своего высочайшего внимания рыжая здесь не обнаружила, от чего стремительно теряла интерес к реальности.
- Вообще не люблю человеческий транспорт. Он меня расстраивает своей ненадежностью, к тому же так значительно быстрее, - отмахнулась она от Фрэнка, обнаружив свое отражение в стекле припаркованного "фордика" и теперь поправляя прическу, от всех этих скачек по ящикам и стеллажам изрядно растрепавшуюся. - Зачем искать сложные пути, если есть простые. А вообще чего именно мы тут ждем?

Если Каратель рассчитывал на воспитательный эффект своего угрюмого взгляда, то просчитался он по всем фронтам: Хеллстром не только не испытывала стыда как такового, но и искренне не могла понять, в чем проблема, поскольку, в отличие от людей, температуру на улице определяла только для того, чтобы не выбиваться из толпы пуховичков в своем летнем платье. Покружив по площадке еще пару раз, Сатана нашла очаровательного рыжего кота, шедшего куда-то по своим самодостаточным кошачьим делам, быстро пришла с ним к выводу, что они были созданы друг для друга, взяла теплую тушку на руки и удалилась в темноту, по привычке обольстительно покачивая бедрами. Несмотря на заявленную любовь к комфорту, достойно обустроиться рыжая могла хоть в космическом вакууме, и холодный сырой переулок исключением не стал: просто зависнув в воздухе, демон решительно подтянула юбку повыше и сложила длинные ноги по-турецки, после чего, расположив уютно урчащего кота на коленях, хлопком в ладоши материализовала перед собой тяжелый талмудик толщиной в три тысячи страниц, любезно перелистывающихся самостоятельно. Покосившись на мрачного Касла, воплощавшего в себе прямо-таки всю суровую идею тайной борьбы с преступностью методом ее отстрела, суккуб окинула внимательным взглядом улицу и щелкнула пальцами, приказывая сумраку скрыть их от посторонних глаз. Вскоре на небольшом участке заметно потеплело, да и ветер больше не трепал полы плаща мужчины - когда ее не выводили из себя, Тана соображала о комфорте окружающих не только самостоятельно, но еще и очень быстро. Несмотря на наличие половины демонической крови в собственных жилах, эта королева, в общем-то, была вполне доброй, а злой она становилась только тогда, когда этого настойчиво требовали.
- Вообще я не уточняю, кто я такая. Обычно. Ты сам спросил... Ну, почти, - философски заметила она, пробегая глазами строчки текста с символами, неизвестными современной лингвистике: язык ангелов, использующийся по ну очень старой памяти в Аду, не был доступен широкой общественности. - По крайней мере, довел до обращения ты меня точно сам, талантливый ты наш параноик. Надеюсь, у твоего осведомителя характер получше. А что такое экс-тра... Экс-тра-ссенс? Это вроде колдуна? Навыдумывают же названий... Давай я буду ведьмой! Ну это хотя бы слово понятное широкой общественности.
В прочем, на вопрос это было не похоже: Хеллстром просто сообщила о том, что конкретно она сейчас - ведьма, и все тут. Спорить с ней было равно что с бараном, который один черт прошибет любые ворота своими рогами, плевав при этом на мнение окружающих с высокой колокольни. Снова уткнувшись в книгу, девушка едва не пропустила приезд того самого детектива, которого они так старательно дожидались, и очнулась только потому, что кот, услышав скрип шин, проснулся и сердито зашипел. Бережно спустив животное на землю и тихо сказав ему никуда не убегать, рыжая грациозно опустилась на тротуар, отчего ее юбка многообещающе взметнулась, словно подумывая вообще улететь, и легким шевелением кончиком пальцев отпустила темноту прочь, снова возвращая окружающим способность видеть их чудную парочку.
Мужчина, который был прямо заинтересован в продолжении этого знакомства, был куда более интересным собеседником, чем закатывавший глаза боец невидимого фронта, и демоница как-то сразу приободрилась. Отряхнув подол и стянув его пониже, она сложила ладони на талии, окинула немного расфокусированным взглядом детектива - среднего возраста мужчина, приятный, высокий, коротко стриженный, он вполне подходил под то, что Сатана решила бы счесть достойным объектом для своих неземных талантов, после чего мнение Карателя по поводу ее методов диалога девушку не волновало еще больше, чем раньше. В конце концов, никто не говорил, что работать с женщинами легко.
И неважно, к какому биологическому виду они относятся. Женская сущность - она интернациональна.
- Мисс Хеллстром, - суккуб, накручивая на палец длинный рыжий локон, обольстительно улыбалась, сделав вид, что показанный кулак Касла не имеет к ней никакого отношения (не факт, в прочем, что она вообще заметила этот красноречивый жест). - Но можно просто Тана. Я... Я помогаю Карателю в том деле похищении детей - я, - легкая пауза, в которую королева стремительно соображала, пока не вспомнила нужное слово, отвечающее моменту, - волшебница.
Судя по взгляду, которым на прекрасное видение смотрел Харрис, он готов был поверить в то, что перед ним не то, что волшебница, а даже сама Афродита, спустившаяся с Олимпа на грешную землю и представшая перед мужским взором. Выскользнув из-за плеча Фрэнка и оставив его ненавидеть весь адский женский род скопом дистанционно, тихо, но уже практически осязаемо, девушка, бесшумно скользя практически над асфальтом, прошла к полицейскому, буквально на глазах становясь еще прекрасней и будто бы ярче, сильнее выделенной в реальности, ослепительно-рыжеволосой и белой, как статуя, в этом темном переулочке, никогда не видевшем таких ослепительных красок. Движения, жесты, походка, даже легкий розовый запах, ставший словно сильнее - все притягивало, манило коснуться, задержать на ней внимание, остаться рядом навсегда, любуясь этой неземной красотой.
- А Вас как зовут? - спросила она мягким, глубоко интонированным голосом, проводя рукой по своим волосам, отчего они вспыхнули изнутри тысячами крошечных искорок раздутых углей. Мужчина что-то проскрипел, за что был награжден еще одной многообещающей улыбкой. - О, мистер Харрис. Очень приятно. Скажите, Вы, возможно, уже смогли установить, что общего между этими детьми, которые пропали? Это очень-очень важно.

Чуть отклонившись в сторону, Сатана выглянула из-за плеча Карателя и убедилась, что детектив уже сел в машину и со своего обзора не может увидеть, что происходит между прекрасной леди и старым знакомым с белым черепом на груди, после чего обольстительная улыбка на ее губах резко сменилась маской холодного, но очень глубокого раздражения. Не давая Фрэнку опомниться, суккуб стремительно подалась вперед, обхватила мужчину обеими руками за шею и заглянула в глаза с такой горячей любовью, что среднестатистический айсберг по сравнению с этими черными точками ее пульсирующих зрачков показались бы едва ли не пустыней Сахарой. Со стороны это, однако, выглядело достаточно безобидно: в конце концов, что профессиональному солдату с габаритами хорошо сделанного трехдверного шкафа может сделать хрупкая девица, стоящая перед ним на носочках. О том, что это эфемерное создание в легкую могло раскидать роту хорошо обученной морской пехоты в гордом одиночестве и сделать вид, что так и надо, лучше было не задумываться.
Для собственного душевного равновесия.
- Если ты еще раз полезешь мне под руку во время охоты, Касл, я изнасилую тебя в этом чертовом переулке, и можешь даже не сомневаться, что у меня получится. Это не угроза, а просто констатация факта, - прошептала она, едва заметно скалясь. - Не нравится мое декольте - можешь в него просто не смотреть, но другим мешать не надо. Я знаю, что делаю, и про детей я помню не хуже тебя. Для справки, если вдруг кто забыл - я к тебе сама пришла, чтобы рассказать об этих исчезновениях, и заинтересована в исчезновении этой дряни из Лимба не меньше. Но не мешай мне брать энергию, если хочешь получить помощь от моей магии.
Несколько секунд демон молчала, и складывалось четкое ощущение, что она все-таки вцепится в губы Карателя, но, судя по всему, сочла, что ему будет слишком много такого шикарного подарка. Поэтому, резко опустившись вновь на полную стопу, чуть оттолкнула мужчину в сторону и, взметнув длинные волосы, огненными язычками потянувшиеся за ней по воздуху, решительно удалилась в сторону автомобиля полицейского, больше не удостоив своего вынужденного напарника взглядом. Громко хлопнула дверца автомобиля, когда демон забралась внутрь салона на переднее пассажирское кресло, устало поправляя воротник блузки, чуть заметно примявшийся от стремительности ее движений.
- Извините, мистер Харрис, у нас возникли некоторые разногласия по поводу моих методов работы, - произнесла она, чуть наклонившись вперед, чтобы увидеть отражение в правом боковом зеркальце. - В прочем, неважно.
- С Карателем вообще не просто, - на всякий случай избегая смотреть на свою пассажирку, изрек офицер.
Судя по всему, его внушение Фрэнка-таки убедило в том, что пока не стоит рабочее смешивать с неуставными отношениями. Хеллстром, осмыслив всю изящность этой формулировки, только тихо засмеялась.
- Можно сказать и так. Ладно, неважно. Вы созвонились с родителями детей? Все-таки там был фокусник? - спросила она, откинувшись на спинку сиденья и заложив обе руки за голову, перехватив их пальцами за локти. - С этими похищениями вообще все очень сложно, тут замешаны вещи... Не совсем обычные.

Зеленые глаза, наблюдавшие за Каслом в зеркало заднего вида, чуть заметно блеснули ярко-огненной окантовкой по краю зрачка, но спустя мгновение это сияние погасло. Чего у Карателя было не отнять, так это умения построить окружающих и заставить их маршировать в нужную сторону. Ковырнув кончиком ногтя небольшую трещину в пластике приборной панели перед своим лицом, демон уныло подумала, что работать ей приходится буквально с кем попало. В сложности восприятия реальности человечество вполне даже могло дать фору всему Тартару с его сдвигом в сторону вечного баланса, потому что даже из самых простых мух умудрялось делать больших розовых слоников.
- И тем быстрее ты от меня избавишься, - любезно подсказала неоконченную мысль Хеллстром, которая явно не слишком мучилась от осознания этого скорбного факта. - Да ладно, ты тоже действуешь мне на нервы. Взаимность, как известно, в жизни главное. Всего доброго, мистер Харрис. Спасибо. Что? Телефон? Да, конечно... Только звоните лучше вечером. После десяти.
Из сумки, в которой, как показывала практика, при достаточном старании можно было найти все, что угодно, включая пару затерявшихся галактик, девушка достала свой блокнот, вырвала из него пустую белую страничку и быстро написала на нем цепочку цифр, высоким и резким почерком с сильным нажимом. Сложив ее пополам, Сатана отдала записку мужчине, открыла дверцу и выскользнула наружу, обдав маячившего перед ней воплощением укора всему падшему женскому роду Касла насмешливым взглядом. Дочери Евы - вообще существа страшные, как показывает вся история смертных рас, а уж когда это мало того, что женщина, так еще и по происхождению потомственная аристократка с корнями в Преисподней - ну так сам Создатель велел ей быть невыносимой, чтобы люди понимали, как нежно стоит любить своих жён за их ангельский нрав. Хотя, на самом деле, замечали это обычно не многие, потому что в ситуациях, не требующих все время отпускать шпильки по поводу этих мрачных взглядов, Хеллстром была вполне даже мила и обаятельна. По большому счету Касл нарвался сам, за что теперь и огребал ощущение всех радостей общения с адской наместницей. Догнав мужчину, суккуб бесшумно скользнула в тень переулка, где еще раз любовно погладила кота и строго наказала ему дождаться, когда она вернется, после чего, выпрямившись, несколько задумчиво осмотрелась. Куда шел Фрэнк, ее волновало мало, следовало для начала определиться с собственным направлением, что требовало некоторой определенной концентрации, с которой у девушки регулярно возникали существенные проблемы.
- "Рыжий клоун Бен." Почему рыжий и почему клоун? - задумчиво спросила Сатана сама себя, вытаскивая из сумки телефон, который ей на кой-то черт в принудительном порядке впихнул ЩИТ, и проводя пальцами по дисплею, чтобы снять блокировку.
Звонить она не любила, предпочитая смотреть на людей непосредственно в реальности, но не отрицала, в общем-то, полезности этой странной вещицы: информация, содержащаяся в сетевом пространстве, была зачастую бесценной в попытках кого-то найти. В отличие от отца, который плевался на Интернет ядом в совершенно не свойственной для себя манере, Хеллстром не отрицала полезности благ цивилизации в целом, хотя к некоторой их части и относилась с глубоким подозрением. Но тут вообще все было очень сложно, поэтому лезть в эти нечеловеческие дебри психики не стоило даже практикующему психиатру. На ходу просмотрев выпавшие в поисковике страницы, девушка громогласно хмыкнула с каким-то загадочным видом, после чего вытащила многострадальную пудреницу и, подышав на зеркало, любовно протерла его рукавом.
Внутри стекла некоторое время мелькали размазанные цветные пятна, становясь то ярче, то почти серыми, пока наконец посреди всего этого бурного великолепия не расцвел совершенно сумасшедшей расцветочки фургон с большой надписью про какого-то там Бена. Отражение, судя по углу обзора, суккуб выхватила из какой-то машины, припаркованной рядом, и королева пару раз встряхнула его, заставляя сменяться и проявляться в каких-то других точках, пока наконец полностью не убедилась, что это как раз то, что нашел детектив и что страшно заинтересовало ее вынужденного спутника. Почесав аккуратными ногтями шею, рыжая некоторое время размышляла, а потом перескочила на зеркало внутри автомобиля, продемонстрировавшее им пустой салон со сваленными во внушительного вида кучки реквизитом для фокусов и пантомим. Но даже того, что демон смогла увидеть, ей было вполне достаточно, и спустя секунду она с характерным щелчком закрыла пластиковую коробочку.
- Ты подумай, знакомые все лица, - произнесла рыжая задумчиво, явно обращаясь даже не столько к Фрэнку, сколько сама к себе. - Я-то думала, этот деятель уже закончил со своими экспериментами, а он, оказывается, просто лагерь сменил. Забавно. Знаю я этого клоуна из погорелого цирка, так себе колдун, посредственный, даже очень посредственный, только на простенькие иллюзии и хватает, но зато с амбициями, которым сам Македонский позавидует. Чего вам только вечно не хватает... Каратель, пойдем, я знаю, где его искать. Не надо пытаться меня придушить, будь так добр - я возьму тебя за руку.
И, понадеявшись, что такое предупреждение покалеченная психика старого солдата сочтет достаточным для того, чтобы не устроить еще один внеплановый мордобой, Сатана перехватила ладонь мужчины и шагнула в темноту. Спустя мгновение их уже не было на улице, и только легкий розовый запах напоминал о присутствии здесь прекрасной незнакомки. Рыжий кот, втянув этот запах, подобрав под себя лапы и устроился на бетонном пяточке под фонарным столбом - он, как и все кошки, умел ждать вечность.

"Королева Ада, которая гоняется за бродячими кошками и рыжими клоунами. Инфернальное зрелище. Когда я расскажу отцу, чем занимаюсь на Земле, он от смеха потеряет корону," - довольно печально подумала Сатана, поведя идеальными плечами и решив, что в следующий раз возьмет с собой пиджак.
Касл вон, несмотря на явно превышающие хрупкую девушку габариты, и то был в плаще, хотя использовал его скорее в целях маскировки; однако рыжая отчаянно страдала не от холода, а от того, что ей просто некуда деть руки. В отличие от большинства джинсов, которые она носила с великим удовольствием, наплевав на всякое там отсутствие женственности, юбки карманами не располагали, и Хеллстром, изнывая от невозможности сжать ладони, все время тянулась что-нибудь потрогать и повертеть в пальцах. Без любимых монеток и прочих блестяшек, игра в которые ее успокаивала и помогала не перескакивать мыслями с одного на другое, демон чувствовала себя как-то грустно и весьма не комфортно. Она даже сначала подумывала попросить что-нибудь вроде десяти центов у решившего теперь игнорировать неприятность у себя под боком Фрэнка, бодро направившегося в сторону круглосуточного магазина, но решила лишний раз не связываться - объяснять, зачем, ей не хотелось.
Ибо, как хорошо было известно из общего курса древней истории, аристократия не должна страдать некрепкими нервами, иначе доживает лишь до того момента, пока кто-нибудь шибко спокойный не найдет кинжальчик нужной длины, который можно загнать под лопатку.
- Не беспокойтесь, наша служба доставки отработана тысячелетиями, - хихикнула королева. - До сих пор в процессе переноса никого не спалили. Вот в последствии роняли в океаны - это да, было такое, но всегда строго по задуманному ранее плану. Но это как-то нечестно, так что не одобряется.
Возможно, надо было дождаться, пока мужчина все-таки зайдет в магазин, и выжать из него стаканчик кофе. Не то, чтобы девушка не могла существовать без воды и пищи, но никакого особого удовольствия от этого она не получала. Как и почему лично Касл выглядит бодрячком, ей было не очень интересно: в конце концов, работа у него такая, неблагодарная, защищать среднестатистического население от невидимых угроз, им же и созданных. Сатана решила, что купит себе торт, когда вернется наконец в свою уютную квартиру и закопается под плед, и эта мысль существенно ее приободрила. Трейлерный парк, вызывавший в сердце демона невыносимую тоску безнадежности, как-то перестал казаться чересчур уж ужасным и превратился просто уровнем игры, через который надо было перепрыгнуть.
- Сразу собираешься его убивать? - вежливо поинтересовалась Хеллстром, решительно выдирая свою узкую ладонь из железной хватки Касла, но особого сочувствия к перспективе быть покалеченным для клоуна в ее глубоком голосе с сильными перепадами интонаций как-то не ощущалось. - Ну да, в таком случае действительно разумнее побеспокоиться о незаметности сразу, а то мало ли, вдруг среди приехавшего наряда полиции будут дамы. Ладно, будет тебе магия. Сейчас подниму вокруг нас купол, чтобы до утра никто ничего не услышал... Только ты заходишь первым. У тебя это... Внешность более убедительная для продуктивного сотрудничества.
И, оставив Фрэнка самостоятельно разбираться с тем, как поступить с подкупающим новизной предложением от своей спутницы, девушка скользнула в сторону, зачерпывая руками темноту и заставляя ее свиться вокруг пальцев в причудливые узоры из черного дыма. Спустя мгновение этот туман, густой и влажный, пахнущий чем-то сырым, заключил небольшую площадку вокруг трейлера в кольцо и замер, впитавшись в землю. Мир разделился на две части: крошечный мирок внутри и отделенный от него невидимой стеной, заставлявшей предметы выглядеть чуть бледнее, чем они были на самом деле, остальной. Отбросив длинные волосы обратно на спину, суккуб глянула на Карателя, пожала плечами и пошла к вагончику, задумчиво покачивая сумочку за длинную ручку, словно та была маятником старинных часов, что отмеряли мгновения из настоящего в прошлое. Ее интуиция подсказывала, что они нашли правильный след.

Девушка внимательно посмотрела на стремительно удаляющуюся спину в черном плаще. Что-то ей подсказывало, что самоирония у Карателя находится где-то на уровне золотой рыбки, поэтому, судя по всему, он вовсе не шутил, а просто делился с ней, так сказать, наблюдениями. Звучало многообещающе, конечно.
- Да, и что-то мне подсказывает, что не от восторга встречи с твоим прекрасным ликом, - пробормотала Сатана себе под нос, но уточнять эту светлую мысль громогласно не стала.
В конце концов, не адской королеве что-то там было высказывать по поводу пыток: вся Преисподняя только этим и занималась, с каждым новым столетием совершенствуясь в увлекательном искусстве. У всех, так сказать, свои недостатки. Наблюдая за тем, как мужчина отработанными жестами, в которых чувствовался опыт, давно превратившийся в рефлексы, проверяет свое оружие, девушка решила, что все зависит от того, как к ним относиться - вот смог же Каратель профессиональную паранойю бывалого солдата превратить во что-то, относительно полезное. Видимо, уловка состояла в том, чтобы просто не давать ей вырываться из-под контроля. Посмотрев по сторонам и убедившись, что на них никто не смотрит, Хеллстром секунду поколебалась, а потом вновь раскинула руки, будто бы хотела обнять весь мир. С течением времени и появлением всяких там навороченных приспособлений вроде камер внешнего наблюдения, которыми был радостно утыкан весь ЩИТ (как будто бы это помогло им от полного поражения всей мозговой системы конторы Гидрой, да), стало мало просто убедиться, что нигде не торчит какой-нибудь любопытствующий подросток, у которого родители уехали на выходные к тетушке Мэри, а чадо теперь шатается по улицам. Повинуясь безмолвному приказу суккуба, тьма упала на вагончик, накрывая их с головой, и любой, кому вздумалось бы осмотреть это место, не смог бы вообще вспомнить, было ли тут вообще хотя бы что-то.
Из трейлера в это время доносился отчаянный грохот, и рыжая чуть поморщилась, представляя, что там устроил носорог по имени Каратель, решивший одним махом расставить все точки над i. Грации и изящества в работе Фрэнку с его армейскими замашками решительно не хватало, и суккуб, завернувшись в темноту, как в огромный плащ, исчезла, стремительно переносясь внутрь - невидимая, неслышимая и даже не осязаемая. В порыве праведного гнева бравый офицер мог наломать тех еще дров, и Хеллстром предпочла бы отговорить его от этого действа до совершения непоправимых действий вроде случайного сворачивания чужой шеи. Вообще Тана неплохо знала некромантию, но старалась в области мертвой магии лишний раз не лезть.
- Да я как бы давно тут, - вежливо сообщила королева, возникая из ниоткуда сидящей нога на ногу на спинке полу-упавшего, но зацепившегося за какую-то невидимую опору кресла. - Просто ты с таким напором пошел на таран, что я решила не лезть тебе под руку - снес бы и меня заодно, перепутав с окружающими декорациями. Какая веревка? Вот эта?
Повинуясь внимательному взгляду рыжей, моток изогнулся, свился, словно змея, и решительно перепрыгнул в руку Касла. Подсказывать мужчине, что вообще-то ее хрупкая демоническая тушка способна без всякого труда одной рукой поднять этот самый трейлер вместе со всем его содержимым, не говоря уж про тушку клоуна, девушка тоже не стала: если кому-то хочется чувствовать себя самым сильным в этой ситуации, она никак не смела препятствовать этому достойному желанию. Рыцарей в виду их общего вымирания, как вида, следовало холить и лелеять, а так же всячески им подыгрывать. Сложив узкие ладони на коленях, Тана с интересом наблюдала за тем, как ловко тот управляется со своей жертвой, так неудачно оказавшейся сегодня дома, но не пыталась ему препятствовать, несмотря на то, что знала гораздо более простые способы разговорить окружающих. С тех пор, как их семейный кризис внезапно разрешился, и отец перестал бесноваться от мысли о том, что дочь откалывает в верхнем мире весьма затейливые - даже по меркам Ада - непотребства, Хеллстром получила обратно возможность контролировать чужое сознание, чем восторженно пользовалась при любой удобной возможности, существенно экономя себе нервы. Ну и время, но нервы больше, потому что с темпераментом королевы любое раздражение могло обернуться небольшим взрывом, способным унести с собой в никуда добрую половину квартала. В самом хорошем случае.
- Ну вроде, - приспустив темные ресницы, суккуб некоторое время пристально разглядывала чужую душу, после чего дернула головой. - Оно. Только что-то подгнил он с прошлого раза, причем так существенно... Не идут грехи на пользу, да, Бен?
В глазах клоуна обозначилась явная паника, потому что теперь он не знал, кого бояться больше: мрачного детину с белым черепом на груди, после визитов которого, как гласила молва, выживших не случалось никогда, или же милую красавицу с аристократическими манерами, за чьей спиной маячила вполне себе осязаемая тень Адских ворот. Перехватив этот взгляд, Сатана лениво улыбнулась и быстрым жестом облизнула кровавые губы, в практически отсутствующем освещении выглядевшие почти черными.

Откинувшись немного назад, Хеллстром наблюдала за целеустремленными жестами Карателя и размышляла над тяжким вопросом, откуда же в человечестве появилась эта удивительная любовь к ближнему своему: с Евы ли еще взялась, заботливо покормившей Адама плодом эдемского дерева, или все-таки раньше, просто прорезалась она именно в подходящий момент. На самом деле, если просто представить, сколько проблем сделали люди друг другу и с какой радостью изобретали их дальше, Ад вообще и князь его в частности в конце этой гонки за титулом самого больного придурка явно существенно отставали. Вот самой Сатане вряд ли бы пришла в голову идея использовать дрель в качестве орудия убеждения, да и основной части ее кровных родственников - тоже. Большая часть из них была даже не в курсе, что такое дрель.
Прикрыв глаза, снова начавшие едва заметно неприятно мерцать, рыжая подумала сначала о том, что все это ее не касается, потом решила, что все же касается, осмыслила сей скорбный факт и решила, что стоит как-нибудь ускорить процесс цивилизованного диалога, миновав все нелицеприятные стадии. Негармоничные звуки нарушали ее тонкий слух, а нытье клоуна и вовсе не казалось чем-то интересным, что стоило бы продолжения. Теперь оставалась лишь самая малость: доказать Каслу, что его методы работы несколько устарели, но суккуб, прикинув обстановку, решила просто пойти напролом, аки лось во время гона. В конце концов, она тоже действовала на общее благо, несмотря на то, что к ней это понятие было с трудом применимо.
Королева, однако, очень старалась.
- Что за каменный век, - качнула ногой девушка, запрокинула голову и посмотрела в потолок, нависавший на ней белым пластиком, заляпанным дымом и копотью. - Сверла, пытки, веревки, партизанские допросы... Армейская школа спецподразделений из тебя так и прет; никакого изящества. Фрэнк, ну в самом деле, зачем искать сложные пути и трепать себе нервы, уникальные подходы к каждому клиенту и возиться с дрелью, когда у тебя есть я? Да выключи ты уже эту дрель, ради Бога, голова от этого звука болит. Тебе точно надо, чтобы у меня болела голова? Я от этого раздражаюсь, а что бывает, когда я раздражаюсь, ты уже оценил.
Бедный подопытный кролик испуганно скосил глаза на обозначившееся по правую руку от него шевеление. Было непонятно, кого он боится больше, поскольку Каратель, хоть и был явно не добрым дядюшкой, да и с пытками как-то не шутил, вполне радостно согласный пустить их в дело, был фигурой простой и понятной в силу своей человеческой природы; а вот Хеллстром... Хеллстром была демоном, колдун чувствовал это по ее странному запаху и по колючей темной ауре, совершенно не похожей на людскую, - и отчаянно боялся, поскольку просто не знал, чего от нее ждать. Демоны могли выкинуть что угодно, и даже такие могучие маги, как Доктор Стрендж, не могли похвастать тем, что хотя бы как-то могут прогнозировать поведение гостей из Преисподней, поскольку банальной логике те не подчинялись.
Несколько раз сжав и разжав тонкие длинные пальцы, рыжая мягко улыбнулась куда-то в темноту и подалась вперед, разбиваясь на темные клочья тумана. Собралась обратно в нечто человекообразное она уже за спиной Бена, на мгновение сжав его плечо и запустив в бледную кожу свои ногти. Глаза мужчины остекленели, и цвет светло-серой радужки куда-то пропал.
- Спрашивай, - почти весело предложила королева Карателю, - он теперь на все ответит правду, только правду и ничего, кроме правды, еще и с большим восторгом. Если что-то он не ответит - значит этого он действительно не знает. Только давай мы уже быстро с этим закончим и уйдем, помещение тут ни раз не напоминает мечту всей моей жизни. И пахнет здесь отвратительно.

Когда мужчина еще раз нажал на кнопку дрели, демон чуть заметно поморщилась, но промолчала. Иногда было дешевле сделать вид, что ее это все не касается.
- Никогда не интересовалась методикой пыток, которую применяют на грешниках. Говорят, что люди сами себе самые страшные палачи, - несколько суховато ответила Сатана, - но учти, что реальный мир уступает Аду в одном очень важном - времени. В отличие от твоего, у нас оно безгранично, так что чертям никто не мешает проявлять фантазию. Не скатывайся в маньячество, Фрэнк, у тебя и так за душой зла вагон и маленькая тележка, добавлять не требуется, по тебе все Чистилище кровавыми слезами плачет - и это без всякой дрели.
В зеленом взгляде девушки обозначилась явная ирония. Она понимала, что нервирует Касла своей непринадлежностью к реальному миру, из-за чего и складывалась некоторая, так сказать, напряженность в их отношениях, но ничего не собиралась с этим делать. В конце концов, саму королеву тоже много что раздражало, но она со всем своим тартарианским воспитанием нежного скорпиона почему-то умудрялась не цепляться с собственным видением прекрасного к окружающим ее людям. Возможно, Карателю тоже следовало бы поучиться этому искусству дзена и принять уже скорбную мысль, что армия осталась в прошлом, а тут никто не обязан слушаться его офицерских замашек просто по факту нахождения в опасной близости.
- И прыгать через эти залежи хлама? - искренне удивилась Хеллстром. - Вот еще. Юбки плохо приспособлены для покорения городских свалок в отдельно взятых трейлерах. Вообще, знаешь, завидуй молча, если уж на то пошло. Перемещаюсь так, как мне удобно.
Исповедь, выдвинутую Беном, она выслушала без особого интереса, отложив только ключевые слова и отметив их где-то в самой глубине памяти, чтобы потом разобраться, причем тут родинки и что за метки. Несмотря на то, что по сути своей ритуальная магия действительно практически у всех рас, народов и отдельных представителей неизвестных официальной науке видов была одинакова - сложением определенных условий в определенном месте под определенными звездами, - количество таинств достигло уже такого количества, в котором разобраться было практически невозможно. Лично Тана, искренне полагавшая, что самый тупой карандаш лучше самой острой памяти, предпочитала на всякий случай свериться с фолиантами, по определению не имевшими амнезии.
Убедившись, что поток кармической истины иссяк, рыжая убрала руку и безразлично посмотрела на Фрэнка. По ней было видно, что орать-то можно сколько угодно, а вот эффект от этого стремительно близится к нулю: она все-таки пережила воспитание у Данскера и не первый год правила в Аду, так что убеждать ее можно было только какими-нибудь вежливыми способами. В противном случае можно было внезапно обнаружить себя с переломанной нежными женскими ручками шеей; хотя сегодня у девушки просто не было времени выяснять отношения, к тому же сейчас ее мысли были заняты совершенно другими мыслями. Мера зла, отпущенная клоуну, давно уже переполнилась, и его заждались в Преисподней.
- Потом обсудим. Уходи, дальше - мое дело. Он принадлежит Аду.
Это был не тот голос, которым Сатаны разговаривала в обычное время - красивое меццо-сопрано с глубокими интонациями, - и даже не тот, которым она ругалась на мелкие жизненные неурядицы. Сильный, низкий и хриплый, не имеющий ничего общего с человеческим, он шумел ревом реки, сорвавшей плотину, и было в нем нечто жуткое. Через королеву сейчас звучал голос всей Преисподней, тысячи тысяч лет возмездия всем тем, кто посмел преступить законы Божьи, всем тем, кто поставил себя над ними, и эта девушка с глазами, ставшими вмиг сплошными озерами темноты, была сейчас и здесь палачом, мгновенно забыв про весь остальной мир. Ошибочно считать, что от собственного зла можно сбежать, просто зачастую оно принимает весьма причудливые формы, но возвращается всегда - и тогда вдруг становится неважным все то, что было награблено и скоплено, потому что от огня не откупиться никаким золотом.
- Уходи прочь, человек! - рявкнул демон, и хлипкая дверь трейлера вдруг распахнулась наружу, впуская запах ночной прохлады августовской ночи. - Я все уберу.
Взметнувшаяся темнота стала на мгновение материальной, плотной, как океанская волна, выталкивая Карателя на улицу с непримиримостью стихии, и вскоре Хеллстром все же осталась одна, резкий, яростно выделенный силуэт на фоне темноты. Осторожно положив свою сумку на относительно чистое пространство, она провела пальцами по воздуху, сплетая из него какие-то знаки, а затем вдруг стремительно подалась вперед, приникая к чужим губам. Жертва не успела не то, что дернуться, но даже понять, что случилось, когда в его трейлере запахло сладковатым, неприятным запахом тлена. Спустя мгновение вверх вспорхнула желтоватая бабочка с коричневым пятнами на крыльях, которую суккуб поймала с легкостью венериной мухоловки, а тело клоуна, на мгновение содрогнувшись, обернулось в прах и золу. Подхватив ремешок сумки, рыжая отвернулась, сминая в пальцах светящиеся крылышки. На вкус душа была горьковатой и отдавала чем-то сырым, но на самом деле Сатана и не ждала ничего другого. Светлых паладинов в последние века на земле становилось все меньше и меньше.
Вышла Хеллстром минут через пять, заставив взглядом распахнуться перед собой дверь: уже совершенно обычная девушка, поправляющая на ходу свою юбку, бесшумно спрыгнула вниз, на асфальт, подошла к Каслу, задумчиво посмотрела на него, потом на трейлер, заложив руки за спину и переплетя в "замок" длинные пальцы. Худое остроскулое лицо ее оставалось почти спокойным, с легкой полуулыбкой, за которой ничего нельзя было разобрать, и только где-то в глубине зрачков полыхали красные искры. Покачиваясь на носках, рыжая о чем-то торопливо размышляла, а потом вдруг решительно тряхнула головой.
- Давай сожжем это место, - произнесла она негромко, - тут падалью воняет за километр. Пусть мир станет немного чище.